КОСТЕР Дирк (Coster Dirk)

"В 1938 г. произошёл Аншлюсс и она стала гражданкой Рейха еврейской национальности, со всеми вытекающими последствиями. Возврат в Вену ничего бы не изменил - еврейские погромы в Австрии после Аншлюсса своими масштабами и жестокостью удивили даже нацистов. Попытка получить визу в Данию, к Нильсу Бору, оказалась неудачной - австрийский паспорт Лизы уже не действовал, а идти за германским означало самой напрашиваться на неприятности. На неё уже начали поступать доносы, которые руководству института пока удавалось оставлять без последствий. Друзья Мейтнер поняли, что её надо срочно спасать. 12 июля 1938 г. Лиза провела весь день на работе, а вечером быстро собрала два небольших саквояжа и отправилась на квартиру Отто Хана. Ранним утром один её друг привёз Лизу на вокзал и посадил в местный поезд, который шёл к голландской границе. Другой физик Дирк Костер собрал и привёз оставшиеся в номере отеля вещи - Мейтнер уже выселили из квартиры при институте, и она жила в отеле. Мейтнер и Костер поврозь сели в поезд и поехали на границу. При прощании Отто Хан отдал ей кольцо с бриллиантом, оставшееся от его матери, на случай, если придётся дать взятку на границе. У самой Мейтнер оставалось всего 10 марок. Однако на маленькой пограничной станции, в отличие от основных магистралей, порядки были ещё патриархальные. То ли Лизу приняли за жену сопровождавшего её физика Дирка Костера и не спросили паспорт, то ли голландские пограничники уговорили немецких не придираться, но Мейтнер оказалась в Голландии. Вся европейская научная общественность очень обрадовалась этому. Учёные всё время с тревогой следили за судьбой Мейтнер, но не могли ничем помочь. Знаменитый Вольфганг Паули якобы прислал Костеру телеграмму «Ты прославил себя похищением Лизы Мейтнер не меньше, чем открытием гафния». Я сомневаюсь, что это было так - вряд ли в нацистской Германии можно было открыто хвалиться этим подвигом. Действительным подвигом - если бы их арестовали, Костеру досталось бы не меньше, чем Мейтнер. Зато потом оказалось, что он помог повернуть ход истории.
В 1944 году Отто Ган получил Нобелевскую премию по химии: “За открытие ядерного распада”. Хотя Лиза Мейтнер и Отто Фриш тоже предлагались на номинацию по физике, награды они не получили. Дирк Костер писал: “Он (Ган), безусловно, заслужил это (премии). Но очень жаль, что я похитил Вас из Берлина, иначе Вы бы тоже были там, и это было бы более справедливым".