Основные ссылки

CSS adjustments for Marinelli theme

КРАЕВИЧ Константин Дмитриевич

Константин Дмитриевич Краевич (фото)Константин Дмитриевич Краевич (фото)КРАЕВИЧ Константин Дмитриевич (20.01(1.02).1833-3(15).02.1892) – российский физик и педагог. Р. в с. Петровское в Малоархангельском уезде Орловской губернии (Российская империя). Окончил Орловскую гимназию (одноклассник Н.С. Лескова). В 1855 окончил с серебряной медалью Главный педагогический институт в Петербурге (однокурсник Д.И. Менделеева). Учился у М.В. Остроградского и Э.Х. Ленца. В 1856 работал в 4-й Московской гимназии. В 1857-72 преподавал физику и математику в 5-й (Аларчинской) гимназии в Санкт-Петербурге. Преподавал в нескольких военных училищах, в Патриотическом и Елизаветинском институтах, на Аларчинских женских курсах; в Николаевском инженерном училище, в Горном институте (1866-90, заведовал кафедрой физики), в Морской академии (с 1883). ВО всех учрждениях оборудовал на высоком уровне физические кабинеты. В 1875-76 преподавал физику великим князьям Сергею Александровичу и Павлу Александровичу. Издавал и редактировал педагогический журнал «Семья и школа» (1876-82). Работал в комиссии по рассмотрению учебных руководств для средних учебных заведений под руководством П.Л. Чебышёва. Действительный статский советник (1877). Был одним из членов-учредителей Русского физико-химического общества.
Основные исследования посвящены физике газов. Сконструировал барометр особой формы, позволяющий удостоверяться в присутствии воздуха над ртутью и удалять его. Провёл ряд исследований по просьбе Д.И. Менделева для подтверждения его гипотез, в первую очередь связанных с критической температурой. Изучал скорость распространения колебательного движения в сильно разреженном воздухе и передачу давления через очень высоко поднимающуюся сифонообразную трубку с воздухом, доведённым до крайних пределов разрежения. Исследовал упругость паров в насыщенном состоянии.
Наиболее известен своей преподавательской деятельностью и работой над учебниками по физике, алгебре и космографии. Автор наиболее распространённого в Российской империи учебника физики для гимназий и коммерческих училищ.
 

Двенадцатое (посмертное) издание его «Учебника физики» было удостоено премии Императора Петра Великого. После его смерти редактированием и подготовкой к печати учебников занимались П.П. Фан-дер_Флит, А.Л. Гершун, Н.Г. Егоров, Н.А. Гезехус, А.П. Афанасьев и др.
Развил идеи своего учителя Э.X. Ленца, считавшего, что «фактическая» часть науки должна быть строго отделена от гипотез. Иначе большинством учащихся гипотезы смешиваются с истинами. Желая приспособить учебник для средних учебных заведений разного типа, использовал 3 шрифта, выделяя содержание для классических гимназий, реальных училищ и дополнительный материал.
В статье «Нерешённый вопрос» («Сев. вестник», 1890, No 3) рассмотрел цели среднего образования. Считал, что «общеобразовательная школа, по самому своему названию, не имеет целью изучения наук, а общее образование...», «средняя школа должна давать людей, готовых ко всякой деятельности, не требующей специальных знаний».

 
Литература:

  1. К.М. "К. Д. Краевич" (некролог), "Русская школа", 1892, № 2
  2. В.Е. Прудников. Константин Дмитриевич Краевич / В.Кн.: Русские педагоги-математики XVIII-XIX веков. Гос. уч.-пед.издат Мин. прос. РСФСР, 1956
  3. Ф,С. Авдеев, Т.К. Авдеева. О К.Д. Краевиче, лучшем учителе физики Петербурга XIX века, авторе «Каталога физического кабинета» / Вестник Елецкого государственного университета. — 2006. — Вып. 11
  4. М.И. Блудов. Константин Дмитриевич Краевич / "Физика в школе", 1963

 

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ АКАДЕМИКА А.Н. КРЫЛОВА
...К.Д. Краевич был более известен по своему учебнику физики для гимназий, нежели как профессор.
Морская академия обязана ому отлично оборудованным физическим кабинетом, который он, можно сказать, насилием вынудил у адмирала И.А. Шестакова, зашедшего в бедно обставленный физический кабинет Морского училища, в котором тогда читал свою лекцию Краевич.
- Всем ли вы довольны, господин профессор?
 - Какое доволен, ваше превосходительство, да здесь ни одного опыта показать не на чем, ни одного измерения произвести нельзя; приходится читать то, что немцы зовут Kreidephysik - меловую физику и только зря отнимать у слушателей время. Это не курс, а только одна видимость и отбывание номера.
Арсеньев обомлел, видимо думая, что Краевич сошел с ума, если так говорит министру. Но Шестаков был умный человек:
- Что же вам, профессор, надо?
- Помещение, вот эту комнату и три с нею смежных, и денег.
- Сколько?
- Пятьдесят тысяч единовременно и по пять тысяч ежегодно, ваше превосходительство.
- Многовато, могу вам дать на этот год тридцать тысяч единовременно и прикажу вносить в смету по пять тысяч, а дальше видно будет.
Таким образом, благодаря Краевичу, Морская академия получила хороший физический кабинет.
На первом курсе 1888/89 г. Краевич читал нам термодинамику. В его лекциях не было того изящества математических выводов, как у Коркина, не было того изумительного умения пользоваться для наглядности геометрическими представлениями, как у Цингера, даже не было того умения производить опыты, чем отличался его ассистент А.И. Садовский, но от него мы услыхали впервые фразу геолога Гексли, сказанную Вильяму Томсону: "Математика, подобно жернову, перемалывает то, что под него засыпают, и как, засыпав лебеду, вы не получите пшеничной муки, так, исписав целые страницы формулами, вы не получите истины из ложных предпосылок".
Вот на эту-то "засыпку" Краевич и обращал особенное внимание, критически разбирал всякое предположение, всякий опыт и выяснял, какие внесены предпосылки и допущения при истолковании результатов этого опыта. Это составляло редкую поучительность лекций Краевича, в особенности для техников, многие из которых полагают, что чем вывод формулы сложнее, тем большего доверия она заслуживает, упуская часто из виду те грубые положения и допущения, которые формулой воспроизводятся, - из лебеды нельзя получить пшеничной муки, как ее ни перемалывать.
К сожалению, эти критические замечания Краевича многими слушателями, сравнительно мало подготовленными, опускались из виду. На экзаменах это часто вело к недоразумениям. Так, мне достался вопрос об абсолютной температуре. Я основал свой ответ на том пояснении, которое дает Гирн в своей теории теплоты, что коэффициент расширения у газа может не иметь постоянного значения, а переменное и что закон расширения газов представится гиперболической кривой, имеющей ассимптоту, представляемую некоторым уравнением, и что доступная для наших опытов и наблюдений область лежит на этой прямолинейной ассимптоте. Краевич перебил меня словами:
- Мне стыдно вас экзаменовать - мы стоим на одной ступени развития - и поставил - 12.